Люди на фотографии к статье не относятся.
До дома нам оставалось два месяца службы. Время, когда солдат лезет на стены голыми руками. Когда во сне ты уже валяешься на море, попивая холодной сок.
Вдруг мы узнаем, что наш командир группы переводится в другие войска, а на его место приходит офицер из десантной дивизии.
По слухам, был самый матерый старлей в дивизии.Клапан сорвало, когда его от снаряда в Чечне выбросило на пару метров. Но это были обычные слухи, к которым мы уже дышали ровно. Нас могло напугать только то, что внезапно срок службы продлиться хоть на два денечка. Вот тогда бы мы наложили в штаны от грусти.
Без группника мы проходили целый месяц. Кто-то начал вообще поговаривать, что до нашего дембеля никто и не придет. Целый месяц мы пинали «палки» вместе с «замком», молодым контрактником.
Но всему хорошему приходит конец. Как сейчас помню. Воскресение. Хорошая погода, птички напевают дембельские аккорды, и не знакомый злостный голос, напоминающий звуки ракетного двигателя.
От одного голоса в теле стыла кровь. Приближающийся к кубарю визг, поднял всех парней, как на парад. Тогда мы и увидели это исчадье ада. Старший лейтенант Громов. Тело маленького роста, но с огромными плечами. Глаза вылетали из орбит, выдавливая себя кровью и ненавистью. Сосуды на шее вздувались от ора так, что были готовы выпрыгнуть из глотки.
И наступило время зарядки. Такой темп бега я брал только два раза за всю службу. Когда комбат приказал срочно сбегать до парка и принести оттуда документы, и когда я опаздывал из увольнения.
Этот же бес начал перебирать своими маленькими ножками так быстро, что белые полоски на кроссовках начали образовывать визуальные кольца, создавая иллюзию крутящихся по кругу ног, как в мультиках.
Этот кентавр пробивал под собой новый маршрут бега, по которому никто и никогда не бегал. Бежал через участок леса, который находится около бригады, спускался по склонам и перепадам местности. Когда кто-то отставал, тут же останавливался и ставил роту в упор.
Как сейчас помню его озверевший вид, когда мой товарищ отказался отжиматься. Тогда я действительно понял, что лучше с этим мужчиной не спорить, и вообще не попадаться на глаза. Игорь еще неделю ходил в присядку, получая команды из каждого угла бригады.
Группа потела 24/7. Даже во время обеда, когда все остальные нормально доедают свою похлебку, наша группа в полтора держит полные тарелки перед собой и рассказывает ТТХ АКМ.
Бурные деньги захлебнулись новыми эффектами тогда, когда наша рота отправилась марш-броском на полигон. Про наушники с плеером забыли все. Постоянный тайник с ништяками, вместо противогаза, поменялся на груз, в виде килограммовой гантели в чехле.
По началу она не чувствуется, но после 20-30 километров, плече начинает ныть горькими слезами. За малейший шанс сойти с дистанции на отдых, карался бесконечным числом джампов и вспышек.
Постоянно орал нам о том, что таких девочек, как мы, давно бы уже покромсали на ленту, если бы был боевой выход.
Когда вся рота уже пошла под откос, наша группа шла вперед, как парус на ветру. Он не мог щадить себя. Дай ему дополнительно груз на 20 кг, он все равно будет рваться вперед, как танк.
Его внутренний бешенный заряд быстро проникал в нас. Это сложно объяснить, когда заражаешься другим человеком. Видя в нем эту безумность и страсть к своему делу, мы неосознанно шли с ним на одном уровне.
Все забыли о усталости, лени, холоде и голоде. Все шли за командиром. Командиром, который показывает настоящую силу и волю. Солдатам нужен настоящий командир, а не недавний выпускник офицерской школы.
Как только наши миры сошлись в один, служба потекла в новом русле. Никто не жаловался, работал, как трактор, выполняя все поручения и задачи. Зарядки стали для нас «зарядкой», а не испытаниями.
Благодаря его заряду, наша группа была лучшей из лучших, обходя всех еще на старте.
И вот пришло время дембеля. Какое было разочарование, когда мы вышли за порог бригады. Быстро навалила тоска, воспоминания. За последний месяц, каждый увидел в службе что-то новое, мужское. Каждый знал свои способности и методы их улучшения.
Когда полгода назад мы ходили на полигон просто «пострелять», то с Громовым мы шли выполнять задачи. Маскировка, засады, минирование, отход. Все было приближено к реальному бою. Обычный выстрел превращался в единственную попытку на спасение себя и товарищей. Все было реально.
И вот тогда я понял, что служба в большей степени зависит от командиров. Как ты будешь служить, в каких условиях и чему ты научишься. Ты можешь проходить всю службу в целых сапогах, а можешь стереть подошву до дыр за один месяц. В такие моменты и понимаешь смысл своей службы, и место в этом мире.
*Громов- вымышленная фамилия. Любые совпадения случайны.
Свежие комментарии