— Собирай вещи и мотай! Матери твоей больше нет, квартира моя. Вот как мне помогла старушка соседка…

Мне едва выполнилось шесть, когда умер папа, и мы остались совсем одни. Не помню, чтобы после этого хоть когда-то видел маму счастливой – ее улыбка появлялась так редко, что иногда я забывал, как она выглядит.

Мама всю свою жизнь проработала на заводе, так она и познакомилась с дядей Толей, который был ее коллегой.

Они стали жить вместе, а дядя Толя попросил звать его папой – я не был против, ведь он был классным мужиком – он играл со мной в хоккей на катке и в шашки. Мне казалось, что все налаживается, но дядя Толя внезапно запил и все стало меняться.

Постоянные ссоры: она отбирала пузырь, а он сразу же бил ее. Помню, как мама даже на работу шла с многочисленными ссадинами. Как-то раз я вступился за мать, однако мужчина с силой оттолкнул меня, из-за чего я потерял сознание, ударившись о стену. Придя в себя, я понял, что мама все время сидела рядом со мной и плакала, прикладывая к моему лбу полотенце.

— Все наладится, солнышко, — приговаривала она. – Надо переждать.

Выпив воды, я провалился в крепкий сон, сжимая материнские ладони в своих.

На утро же я проснулся от запаха завтрака, выйдя на кухню я увидел, как мама готовит, а дядя Толя, по-прежнему, и «лыка не вяжет». Мама меня обняла, да так крепко, что это меня удивило. Позавтракав, мама попросила меня пойти погулять.

Когда я вернулся, то понял, что мамы нет… Я спросил у дяди Толи, где она, а он опрокинув еще одну рюмку в себя, пьяным раздраженным голосом сообщил, что маму забрали в больницу.

— Больше не будет много болтать, а ты посуду перемой! – приказал он. – А то мать не домыла.

Перепугавшись, я сразу же кинулся к нашей соседке, бабе Тоне, которая точно должна была знать, что же произошло. Она успокоила меня, сказав, что маме просто стало дурно, и потому ей нужно было в больницу. Завтра она пообещала отвести меня к маме.

Так и не смог уснуть той ночью, а как только настало утро, я уже был у бабушки Тони. Она отвела меня в больницу, куда вчера доставил маму. Мы пошли в палату, но нас остановил доктор, который с жалостью посмотрел на меня и произнес:

— У нее были тяжелые травмы, которые… Мне жаль, она не выдержала операции, — присел он передо мной.

Слезы потекли сами собой, а дыхание сбилось – воздуха не хватало. Я бегал по коридору, заглядывая в каждую палату в надежде увидеть в ней маму. И я стал звать ее, так громко. Но никто не отозвался.

— Мама! Мама, не уходи, прошу, — кричал я во все горло. – Ты мне нужна. Возьми меня с собой!

Старушка крепко прижала меня, обнимая. Бабушка Тоня тоже рыдала, но продолжала успокаивать меня – помню, что она пообещала, что мама теперь будет моим ангелом.