НАЙДЕНЫШ

-Да уж…Видать мамку твою хищник задрал, бедолага ты мой малый. Эхе-хх…Что же с тобою делать-то? Оставить здесь нельзя, - долго не протянешь. Придется с собою взять…

 

Таежный егерь Федот Прокофьевич и друг его ситный, - верный волк Валдай, нынешней осенью потрудились славно, занимаясь заготовками на зиму.

Как бабье то лето наступило, да разогрело солнце осеннее до рыжево-медного цвета, ушли Остапов и Валдай в тайгу, промышлять зверя, птицу, рыбу и травы разные добывать. Бабье лето в тайге свою особенность имеет. Как будто бы осень стала полноправной хозяйкой в тутошних местах, а всё равно все еще летняя зелень покамест не отошла в золото и багрянец. Ягода в ту пору в самую спелость входит, грибов - немеренно! Таёжная живность конечно без дела не сидит – день деньской запасы делают на зиму, когда стужа охватит местные края, закружат в белом танце метели да вьюги, а лед искристым хрусталем покроет озера да реки. Станет в ту пору студеную голодно, пусто, вот тогда таежники свои кладовые и откроют, будут сытно зимовать, мечтая о том дне когда зазвенят звонкие капели, пойдет ледоход крушить да метать хрустальные дворцы, и весна ароматная легкой поступью пойдет по тайге. Но все это впереди, а пока настало время хлопот и суеты.

…Идут Федот Прокофьевич да Валдайка по лесу, тишиной и духмяными запахами наслаждаются. Волк как всегда чутка впереди от друга своего идет, не спеша, по сторонам глядит, подмечает что да как. Пару месяцев назад ходили они территорию осматривать, - все ли ладно на местах, да на мишку косолапого едва не напоролись. Тот в кустах стоял - малинник объедал, как увидел друзей наших, поначалу застыл на месте, а потом глухо заворчал – мол чего тут шастаете без надобности, чего приперлись то? Ну понятно, Федот Прокофьевич ружье с плеча в момент скинул, наизготовку ствол взял, - мало ли…А Валдай оскалился, зарычал. Мишка если буром попрет, тут уж не до философии, он мишка-то силой неимоверной владеет, - вмиг заломает. А иной раз и деру даст, только поминай как звали. Такое чаще случается, - если косолапый не шатун, то с человеком ему встречаться нет резона. Уйдет подальше и все тут.

Так что по тайге гуляй человек, да по сторонам поглядывай – тут всякое может случиться.

...Вдруг Валдай насторожился. Он замер, и встал впереди Остапова.

-Ну ну-ка Валдайка погодь…

Федот Прокофьевич легонько отстранил волка, и осторожно раздвинул стволом кусты. Светлая улыбка озарила лицо егеря: там у корней высокой сосны приютился крохотный олененок, глядя на него большими словно сливы глазами.

-Олешек - ласково произнес Федот Прокофьевич, и осмотрелся по сторонам – а маменька где же твоя?

Олененок удивленно смотрел на Остапова и Валдая. Видать на днях родился, - в первый раз увидел человека и волка, а потому несмышленыш совсем их не боялся.

Егерь кивнув Валдаю, прошелся по кустам, поглядел в густых зарослях, и вздохнул:

-Да уж…Видать мамку твою хищник задрал, бедолага ты мой малый. Эхе-хх…Что же с тобою делать-то? Оставить здесь нельзя, - долго не протянешь. Придется с собою взять. А Валдайка, друг сердешный, что скажешь-то?

Волк посмотрел на Остапова:

"-Эх дорогой ты мой…Конечно с собой возьмем, куда ему теперь одному. Повезло, что мы на него наткнулись, а не сородичи мои. Остались бы уже от этого дурашки одни копытца..."

 

…С того дня поселился на заимке у Остапова олененок, которого он назвал Зоря. Выкормил он его молоком овечьим из бутылки. Зоря привязался к жителям заимки, не боялся, стал считать своими. А там на заимке почитай все сироты приют нашли, акромя конечно Остапова. К концу осени Зоря подрос, окреп, а как бабье лето миновало, осень золотая пошла гулять по тайге, полетели журавли в теплые края.