"Мама, прости..."

«Моя любимая мамочка! В прошлый раз не было времени написать побольше, поэтому напишу тут. Я смотрела сегодня программу с Малаховым, и мне было очень больно смотреть, как ты плачешь. Та женщина правду сказала, что если ты не будешь грустить, то и мы не будем. Ты же знаешь, что мы сильные и со всем справимся.

Главное, что я хочу — это то, чтобы ты жила дальше и радовалась жизни. Ты самое дорогое, что у нас есть и мы не хотим, чтобы из-за нас твоя жизнь пошла под откос.

Сегодня получила передачку. Спасибо. Не стоило новые вещи покупать и тратить на нас, ведь дома все было, а из продуктов самое дешевое тоже подошло бы. Не хочу, чтобы ты уходила в минус. Но я была очень рада, а то еда тут невкусная. Если сможешь, пошли мне побольше дошираков или каш быстрого приготовления. И шоколадки (шоколад в СИЗО передавать нельзя — прим. ред.).

Еще передай привет большой бабуле, я безумно соскучилась по ней и скажи, чтобы тоже не переживала!!!

Наташе привет (подруга мамы — прим. ред.). Спасибо ей, что она с тобой в такой сложной ситуации, что хоть кто-то рядом и поддерживает. Если не сложно, передай моим девочкам (Марине, Насте, Вике, Владе, Лере), что я их люблю и скучаю, пусть пишут письма, кто сможет. Или через адвоката пусть передадут.

С Ангелиной и Крестиной иногда пересекаемся, по ним видно, что у них тоже все хорошо. Я в камере одна, бывает скучно, но у меня тут телевизор, книги, ДВД-плеер, чайник, холодильник, в общем все необходимое. Сотрудники хорошие, не обижают. Мы тут гуляем, ходим по врачам, обследуемся, как в санатории короче. По-моему, все рассказала.

Знай, что мы тебя очень любим и ты не должна грустить, а особенно плакать. Прости, что усложнили твою жизнь и за все остальное.

Ты самая лучшая мама на свете! Целую и крепко обнимаю».

Это письмо написала 17-летняя Мария Хачатурян, та самая, которая вместе с сёстрами убила своего отца. Мама Марии разрешила опубликовать это письмо в "Комсомольской правде". Зачем? Наверное, чтобы ещё раз сказать всем: ее младшая дочь не взрослый человек. Письмо на самом деле очень и очень детское наивное. 

Почерк неровный, ломаный. И жизнь этой девушки тоже уже сломана.