У нас в институте был преподаватель, Альберт. Для меня это было второе высшее, многое училось тех, кому под сорок, ну этот Альберт был едва ли наш ровесник, даже чуть младше. Очень строгий был, всегда спрашивал от и до – вел классический и современный психоанализ. Экзамены сдавали – все тряслись, курсовые писали – как вспомню, так вздрогну.
Очень прям строгий был.Заочная учеба есть заочная учеба: сессии наездами, до экзаменов иногда преподавателей толком и не узнаешь, да даже друзей особо никто не завел, а мы как-то сдружились всей группой и решили в последние дни последней сессии собраться на вечеринку. Позвали трех преподавателей, которые вели у нас больше всего предметов на курсе, зав.кафедрой и Альберта, как самого общительного и вроде близкого по возрасту. Он согласился.
Оказалось, совсем даже ничего человек, влюбленный в свой предмет и психологию вообще, запомнил всех нас по имени и веселился с нами наравне. Даже предлагал нам называть себя по имени (но мы вежливо отказались, все воспитанные). Жил он на той улице, где жила я, последние метров триста мы шли вдвоем. Много говорили (алкоголь, естественно, развязал языки), обменялись телефонами чисто символически (я по первому высшему юрист, в шутку предложила бесплатные консультации), попрощались, но поговорить так ни разу и не поговорили. Ну а о чем говорить, преподаватель и студентка, у каждого своя чужая жизнь… Я как-то увидела на телефоне его пропущенный звонок, но было некогда, а перезвонить постеснялась…
Потом долго я его вспоминала, как одного из лучших преподавателей и людей, с которыми встретилась во время учебы. Его уроки мне очень помогли.
Прошло пять лет, и я приехала в тот город, где училась, на пятилетие выпуска. Мы собирались с теми одногруппниками, кто смог приехать, ну и я вдруг вспомнила про Альберта этого и позвонила на номер, даже не надеялась на ответ, все-таки пять лет, мог и сменить номер.
Взяла трубку женщина, и на мой вопрос сказала, что Альберт буквально в прошлом году сгорел от рака. В сорок два года, через полгода после постановки диагноза. Она спросила, откуда я его знаю, я стала рассказывать. И так она расплакалась… Я стала извиняться, а она мне: нет, нет, милая, мне так приятно, что о моем сыне говорят такие хорошие слова. Очень долго с ней говорили, уже и не вспомнить, о чем.
Я рассказала девочкам, мы всплакнули, хороший был мужчина. С его матерью мы, кстати, общались очень долго, и уже не как студентка и мать преподавателя, а как психолог и клиент, как юрист и клиент... Она порекомендовала меня друзьям Альберта и своим друзьям…
Свежие комментарии