В моей молодости папа готовил адскую горчицу. Такую, что на хлеб можно было не мазать: банкой поводил над ломтиком и ешь со слезами на глазах. Зашёл ко мне как-то однокурсник и по совместительству друг. Заметил горчицу и обрадовался. Мол, любит острое. Я его тогда предупредил, что вещь ядрёная. Он только махнул рукой и сказал, чтобы я не переживал.
Я и не переживал. Намазал ему горчицу на хлеб плотным слоем. Взял с друга слово, что он кусок доест до конца. Товарищ, конечно, меня заверил, что нет никаких проблем. Слёзы из его глаз брызнули после первого укуса. Надо отдать ему должное: угощение он съел до конца. Только после выдул всё молоко в доме.
Через неделю после инцидента мы сидели с ним в столовой. Он перчил суп, как вдруг крышка с перечницы отвалилась, и в тарелку высыпалась приличная порция приправы. Друг меланхолично стряхнул остатки с перечницы и размешал суп, который из-за перца превратился в чёрную жижу. Я поинтересовался, не будет ли ему остро.
— Не будет. Я неделю не чувствую вкуса — ни сладкого, ни острого. Всё после твоей горчицы.
Свежие комментарии